Я не забуду этот Новый год.
Пылал негодованьем ум мой пылкий.
Подавленный стоял я у ворот
Ростовской мрачной пересылки.

Худые, бледные мы были, словно тень.
Конвой повел нас длинным коридором.
Когда вошли мы в дверь под цифрой семь,
Толпа людей впилась в нас острым взором.

У всех надежда, каждый что-то ждет,
Бледнеют лица, прыгают поджилки.
Но все напрасно, каждый новый год
Дон наполняется слезами с пересылки.

В дыму, в грязи, во мраке, словно скот
На нарах на полу теснятся люди.
Они не знают, что их завтра ждет,
Быть может этот год могилой будет.

В углу старик издал протяжный стон,
Как будто заживо его хоронят.
И, кажется, что даже тихий Дон
Совсем не тих – он тоже горько стонет.

Там молодежь в расцвете юных дней
Теряет молодость, стареет быстро.
Краса и гордость Родины моей
Там слезы льет под гнетом коммунистов.

Зато в Кремле стоит веселый звон.
Там жизнь! Там звуки музыки веселой.
В роскошном зале за большим столом
Сидят с бокалами Никита и Никола.

Тираны подлые, за что мы терпим муки,
Творцы несчастий, горя, нищеты,
Вы нашей кровью выпачкали руки,
Вы множите могильные кресты.

Очнись, народ и оглядись вокруг.
Всю Родину опутали решетки.
Пусть пальцы миллионов твоих рук
Зажмут в кольцо коммунистические глотки.

Поляков Юрий Павлович