Автор: Девяткина Анастасия Геннадьевна,
ученица 11 А класса муниципального
образовательного учреждения
«Средняя общеобразовательная
школа № 3» города Абакана.
Руководитель: Перекрещенко Антонина Владимировна, учитель русского языка и литературы
Хакасия
Абакан
2005-2006
VII Всероссийский конкурс исторических
исследовательских работ старшекласников
«Человек в истории. Россия - XX век»
Человек и власть.
Эта работа создана на основе устного рассказа очевидца исторических событий, моего деда. Четкий шаг солдат в «мышиных шинелях», расстрелы, оккупация, так закончилось его детство. Ссылка в Сибирь, за самоотверженность отца, «телячьи вагоны», голод и смерть вокруг - так началась «взрослая» жизнь. В этой работе я хотела показать всю противоречивость данного периода истории, показать через призму жизни «маленького человека». Сопоставить исторические события с биографией моего деда. Тема репрессий, ссылок, расстрелов людей невиновных, на мой взгляд, особенно актуальна сейчас, когда мы стараемся забыть, закрыть глаза на то, что было раньше. Отдадим дань памяти этим людям. Помните...
Нам не помнить об этом нельзя...
30 октября - День памяти жертв политических репрессий. Политические репрессии большевизма причинили стране ущерб, который можно сравнить с самыми опустошительными катастрофами. Счет невинно пострадавших идет на миллионы. Рабочие и крестьяне, инженеры и ученые, литераторы и художники, священники и военные, целые народы прошли через ад сталинских тюрем, концлагерей, ссылок. В жерновах карательных органов оказались не только взрослые, но и дети «врагов народа», на долгие годы или навсегда оставшиеся без родителей и отчего дома.
В основу данного исследования лег устный рассказ главного героя, моего деда, который прошел через это горнило человеческих страданий... Даже сейчас, рассказывая мне о событиях того времени, он не может говорить спокойно. Слишком живы еще воспоминания о том, что он перенес.
Лишь много поколений спустя люди смогут оценить этот период истории Советской России непредвзятым взглядом. Еще живы люди, помнящие бесчисленные репрессии, расстрелы, ссылки. Живы люди, проклинающие ту власть, ту жизнь. Но для кого-то раньше и сахар был слаще. Нельзя непредвзято судить о прошлом, когда еще живы люди, участвовавшие в событиях минувшего. Свежа их память, в которой не стерлись стук колес, плач матерей. Пока живы те, в чьих сердцах - горечь утраты родных и близких...
Но мы должны знать... Знать, как это было, а значит, обладать информацией из первых уст, из уст участников.
В этой работе я ставила перед собой несколько задач.
Во-первых, проанализировать историю жизни моего деда, сопоставить события его жизни с теми процессами, которые шли в нашей стране.
Во-вторых, показать всю сложность данного периода в советской истории.
В-третьих, дать собственную оценку тех событий, основываясь на воспоминаниях, фактах, собственном жизненном восприятии.
Основная часть работы состоит из двух разделов. Первый - это воспоминания моего деда, комментарии к его биографии. Вторая часть работы соответствует задачам, поставленным во введении. В ней характеристика данного исторического периода, сопоставление событий, формулировка собственного мнения.
Я считаю, что каждый должен задуматься над этим.... Помня ошибки прошлого, мы сможем избежать их в будущем....
Я, Девяткин Вячеслав Иванович, родился в 1931 году 15 февраля, в религиозный праздник Сретенье.
Сколько себя помню, с детских лет жил с родителями. Родился в деревне Плоты, жил в доме своей тетки Грошевой Аксеньи Терентьевой и её мужа Грошева Стефана Михайловича и проживал в этом доме до 1937 года. Пошел в школу в 6 лет вместе со старшим братом Анатолием, брат пошел в школу, и я за ним, учились вместе до 3-го класса. После 1937 года моего отца Девяткина Ивана Терентьевича назначили директором Соловьёвского маслозавода, и мы переехали в село СОЛОВЬЁВ о по месту работы отца. Через 8 месяцев моего отца как специалиста по сыроварению определили директором Грунино-Воргольского сырозавода, где он изготавливал голландский сыр, масло, творог и т.д. Там, где мы учились в школе, в 1941 году и застала нас война, фашистские оккупации. В начале войны, уже в октябре месяце, немцы заняли соседнее селение - село Грунино-Воргол, где они простояли 2 месяца. 31 ноября и 1 декабря мы проживали в селе Грунино-Воргол, я был у товарища. Глянули в окно - что такое? Идут солдаты в шинелях мышиного цвета, распахиваются двери, заходит немец с автоматом, молодой, в золотых очках, водит автоматом и спрашивает: «Партизанян?». Все проверил, повернулся и ушел. Там, где мы жили, поселилось 8 немецких солдат. Нас выгнали в прихожую, ютились на русской печке. Через два дня немцы ушли вперед, с наступлением на город Елец. Обоз их растянулся километра на 2 от села Грунино-Воргол до села Озерки. В это время налетели 2 русских самолета, как я позже узнал, ИЛ-2, и начали расстреливать немецкий обоз. После налета немцы вывозили машинами трупы и раненых. Фашисты, которые жили у нас (2 суток) держали русского пленного солдата (рядового) Василия. Во время отступления эти же немцы опять вернулись в наш дом. Василий нас предупредил, что немцы будут наши дома сжигать вместе с имуществом. Днем немцы отступили, с наступлением вечера мы с братом и матерью начали выносить своё имущество и стаскивать в овраг. В полночь село Грунино начали поджигать. Но мы свои вещи уже спрятали и спасли корову, которую немцы не успели у нас отобрать. К счастью, там где мы жили, наш дом не подожгли. С рассветом 10 декабря 1942 года в село Грунино-Воргол вошла Красная Армия. Немцы, которые оккупировали село и близлежащие села, были окружены в районном центре Измайлово и уничтожены с большими потерями со стороны Красной Армии. После освобождения села моего отца опять назначили директором Соловьёвского Маслозавода, и мы вернулись в село.
5 апреля 1942 года в 12 часов ночи ворвались в дом сотрудники НКВД, где арестовали моего отца Девяткина Ивана Терентьевича. Предъявили ему необоснованное обвинение в сотрудничестве с немецко-фашистскими захватчиками. Судили по пресловутой 58 статье. Без суда и следствия судили тройкой (Комм.: Старостой был Выставкин Федор Дмитриев, помощником - Решетников Петр. Суть обвинения: сотрудничество с немецко-фашистскими захватчиками, а фактически посадили за то, что не уехал в эвакуацию и не сжег маслозавод). Приговорили к расстрелу, и расстреляли 25 апреля 1942 года. После ареста отца мы и наша мать переехали жить к Грошевой Аксинье Терентьевне, где прожили до 20.09.1942 года. 20 сентября в дом явилась милиция. Нам дали на сборы одни сутки и повезли в ссылку сроком на пять лет. Повезли в Елецкую тюрьму. Там мы пробыли полмесяца - моя мать Девяткина Александра Максимовна, старший брат Девяткин Анатолий Иванович и я, Девяткин Вячеслав Иванович.
Потом посадили в тюремный вагон с решётками «как особо опасных преступников». Везли два месяца по железной дороге. По истечении двух месяцев привезли в город Новосибирск и опять определили в тюрьму, в которой мы пробыли два месяца. Вместе с другими людьми, в том числе и с детьми. После тюремного заключения погрузили нас в «телячьи вагоны» и отправили до станции Асино Томской области. Пересадили на подводы и повезли в тайгу в деревню Казанку за 35 километров от железнодорожных путей. Назначили на жительство к местному населению с обязательной ежемесячной регистрацией в комендатуре. Там мать и брата определили на работу в колхоз, где выдавали за работу 600 грамм хлеба.
По истечении 3-х месяцев нам разрешили переехать в районный поселок Асино на жительство. Мы поселились в доме, где кроме нас было 10 таких же ссыльных семей. Всех взрослых определили на лесосплав, моего старшего брата отправили работать в колхоз. В этом доме мы пробыли два года, а затем мы арендовали дом на 2 семьи, где проживали до 1946 года. Меня определили работать в колхоз - пасти овец. Выдавали хорошую «зарплату» - 1 литр молока и 1 килограмм хлеба в день. С наступлением осенних холодов мне пришлось бросить эту работу (не было одежды).
В 1945 году в связи с окончанием победоносной войны с фашистской Германией вышло постановление Верховного Совета Президиума СССР - дети за отцов не отвечают. Нам с братом разрешили вернуться на родину. Что мы и сделали. Ехали поездом 9 дней. Вспоминается эпизод в городе Новосибирске, где мы должны были сесть на поезд Владивосток–Москва. Нужно было компостировать билеты, а народу очень много. Я подошел к дежурной по вокзалу (женщине) с просьбой закомпостировать хоть 2 билета. За 300 рублей нам их закомпостировали, но мы остались без копейки. Нас было 4. Ещё 2, что жили с нами вместе в доме: Лазарев Матвей — инвалид с детства (без ноги) и Лазарев Василий, - ехали в Верховский район Орловской области. Трудно было добираться полуголодным, благо было немножко сухарей.
Через 9 суток с пересадками в Москве мы приехали в город Елец. А 7 января 1946 года вечером на праздник Рождества Христова по христианскому летоисчислению мы прибыли в деревню Плоты опять же на жительство к своей тетке Грошевой А.Т. Нас сразу же определили на работу в колхоз (на разные работы), за которую ничего не платили. С весны 1946 года меня определили стеречь лошадей в составе группы - 3 человека, старший - Астахов Иван Михайлович (фронтовик), где я проработал до зимы. Зимой меня определили конюхом - ухаживать за лошадьми. Во время работы летом с дядей Стефаном Михайловичем Грошевым занимались строительством: разбивали камни в овраге, возили их на тачке (и на себе), строили хлев для скотины.
В 1947 году в октябре месяце приехала мать из ссылки (она отбыла полный срок). Мы купили кирпичный домик, крытый под солому. Нам с братом за хорошую работу в колхозе выдали телочку. Это было тяжелое время, кроме картошки не было ничего. Но мать была отличная портниха, и у нас была машинка «Зингер» (она и сейчас стоит как реликвия), она шитьем зарабатывала и на молоко, и немного денег. А мы с братом трудились в колхозе, там выдавали зерно — 300 гр. за один трудодень, только осенью. Постепенно мы начали обзаводиться хозяйством. Вырастили телочку - появилось молоко. Жизнь стала налаживаться. Но нас навсегда прозвали «семейство ссыльных» в деревне сибиряков.
Я хотел продолжить свое образование (в 1944 году вышло постановление Министерства обороны РСФСР об учреждении Суворовского училища), куда и пошел поступать. Меня записали и сказали, что принят, но в связи с тем, что был административно ссыльным, после узнал, что все равно отчислят, и ушел. Так у меня за спиной остались только три класса сельской школы.
В 1949 году брата взяли в армию, а мне, по стечению обстоятельств, пришлось работать в колхозе бригадиром, там я проработал 2 года.
В 1950 году в январе я женился на доярке — Девяткиной Надежде Тимофеевне (однофамильцы). В 1951 году родилась дочь Галина, и в том же году 13 апреля меня забрали служить в армию. После прибытия на сборный пункт в город Орел, через 10 дней нас, новобранцев, погрузили в телячьи вагоны (вагон, крытый для перевозки грузов, холодный, 2-х ярусные пары из деревянного настила, посередине печка буржуйка, грузили, сколько влезет, выставляли 2-х человек дежурить — топить печку) и повезли на север в Архангельскую область в военный город Васьково, где было в десяти деревянных бараках по 200 человек, 2-х ярусные нары, и где обучали нас военному делу. Во время курса молодого бойца меня назначили командиром отделения. Через два месяца во время отправки за границу в республику Польша меня назначили командиром взвода на 2 месяца.
По прибытии в северную группу войск нас расквартировали за пределами гарнизона. Здесь мы были два месяца. После распределили по воинским частям. Меня отправили в батальон Авиационно-технического обслуживания, в часть 22734 на должность кладовщика, где мы технически обслуживали штурмовой авиационный полк ИЛ-10, что немцы прозвали «черная смерть». Располагались мы в казармах, которые строили ещё немцы для своей армии, комнаты были 4-х и 6-и местные. Я жил в 6-ти местной. К каждой казарме вела асфальтовая дорожка. Полы натирали мастикой. Коридоры выстелены плиткой. От работы мы жили в 300-400 метрах.
Утром построение, потом работа на складе. Иногда посылали в наряд по охране самолетных стоянок и складов. Но нас посылали только в ночной пост. Иногда давали наряды на кухню. Времени свободного было много, библиотека в части была хорошая, я стал читать и проштудировал всю библиотеку. Любимая книга — «Даурье» и «Отчий край», «Петр I», «Порт Артур», «Живые и Мертвые». Всего в армии я прослужил 4 года 8 месяцев.
В октябре 1955 я демобилизировался, и вернулся домой, работал в колхозе. Потом в 1958 году создалась строительная бригада, в которой я работал строителем. Наша бригада за два года возвела восьмилетнюю школу, в которой и сегодня учатся дети. В 1959 году осенью меня назначили заведующим молочно-товарной фермой, где проработал я 10 лет. В этот период работы построил дом, покрыл железом, а свой старый продал. На той же ферме работала дояркой моя жена Надежда Тимофеевна, которая за свою работу награждена 2 орденами - орденом Красного Знамени, орденом Знак Почета и медалью «За трудовые отличия».
В 1970 году в связи с началом строительства нового кирпичного дома пришлось расстаться с работой заведующего. Наемный работник сделал нам только стены, остальное делали мы с братом. Позже я пошел работать в строительную бригаду в колхозе - строили все, что только заставляли. Там я трудился до 1986 года. В 1986 году по настоянию председателя колхоза меня назначили начальником участка. Здесь я проработал год в связи с переходом на другую работу — работу экспедитора колхоза. Экспедитором я был до самой пенсии, до декабря 1991 года. С 1991 года - пенсионер.
Годы Великой Отечественной войны и послевоенное время были для России тяжелым периодом. Давление со стороны власти, увеличилось количество репрессий, ссылок, расстрелов. Людей уничтожали. В 1937-38 и 1941-1944 гг. была проведена депортация целых народов. В послевоенное время шло ужесточение сталинского режима: укрепление власти Сталина в результате победы в войне; дальнейшая централизация государственного управления, увеличение государственного аппарата; сужение демократии на предприятиях, колхозах и т.д.; увеличение представительства в Советах партийно-государственной номенклатуры; усиление репрессий, борьба с космополитизмом, репрессии против военных; депортация народов; ужесточение идеологического пресса. Вышедший после войны закон «дети за отцов не отвечают» в то же время послужил широким «жестом доброй воли» со стороны отца народов. Жесткая репрессивная политика была тщательно продуманной махинацией. Уже впоследствии, в рассекреченных документах приближенными Сталина упоминалось, что «репрессивная политика было четко продуманным мероприятием, было подсчитано, какое количество людей нужно сослать для освоения и обработки новых территорий, создания нового государства». И верен афоризм Б.Крутиера: «СССР — это дом, который построил зек». Тема репрессий неоднократно затрагивалась в произведениях известных писателей. Она была актуальна, в каждый дом могли ночью постучаться и дать час на сборы. Потом человек пропадал. Неизвестно куда. И никто этого «не замечал». Репрессии в истории России нельзя отрицать, они были средством мощного воздействия на массу, средством создания нового «государства». Люди становились бесплатной рабочей силой, которая не имела никаких прав. Средний «зэк» жил 3-4 года. Количество погибших людей, до сих пор точно не известно.
/ Наша работа/Всероссийский конкурс исторических работ старшеклассников «Человек в истории. Россия XX век»